Отправлено: 15.06.10 18:58. Заголовок: Аэропорт

 Отправлено: 21.06.10 22:42. Заголовок: -Stockholm-Helsingfo..

-Stockholm-Helsingfors flygningen är försenad 20 minuter. Vol Stockholm-Helsinki est retardée de 20 minutes. Stockholm-Helsinki flight is delayed for 20 minutes.
Однокая фигура в центре второго терминала Аэропорта Стокгольм-Арланда. Зал компании Finnair. Считающейся одной из самых надёжных. Надёжных. Что такое надёжность на такой высоте? Рунтер заставил себя выбросить из головы высоту как в метрах, так и в милях. А также все характеристики, физические законы и известные аварии, о которых немало читал. Лучше помнить статистику. Да только статистика не думает о конкретных людях. А нормальные люди не думают о статистике. А Лот стоит на гладком полу и думает о статистике. И о двух конкретных людях. Себе и Монсе. Из Хельсинки самолёт пусть хоть мёртвыми петлями летит прямо в Дьявольские котлы. Но до Финской столицы они обязаны долететь в целости, сохранности и правильном молекулярном составе.
Монс... Губы немца непроизвольно дрогнули. Слишком живой, чтобы быть правдой. Слишком настоящий, чтобы быть частью его жизни. И тем не менее. Они вместе. Они дополняют друг друга. Оставаясь независимыми, не мешая друг другу. Монс. От одного имени веет свежестью и переменами.
Уезжая из дома отца, Лотариус был готов к любым переменам. Кроме Монса. Монс - перемена неожиданная, необъяснимая, непредсказуемая и изумительно блондинистая. Рядом с ним Лот говорил. Гораздо чаще, чем обычно. Кажется, за последний месяц он сказал больше, чем за весь прошлый год. Впрочем, недостаточно много, чтобы развеять первое впечатление молчаливого человека. Благо, Уолгрен не требовал большего. Лот изучал его медленно, постепенно пробираясь всё глубже - ближе к внутреннему миру. Вокруг него - высокие стены. А Рунтер влез на них и свесил ноги. Молча смотрит и не реагирует. Как будто так и должно быть. Словно так предназначено.
Кто-то толкнул парня в спину. Пошатнувшись, он поймал в падении массивную тётку и поставил её в вертикальное положение. Тётка бурчала французские ругательства и тащила за собой тележку, по размерам сравнимую только с ней самой. Лотариус равнодушно смотрел ей вслед и мысленно благодарил за замещение ненужных мыслей глупыми. Глупые мысли, по своему определению, были спокойны и безобидны.
В отличие от блондинов, возвращающихся с книгой. Углублённый в чтение Монс, естественно, не заметил едущую на него тележку. Рунтеру пришлось протянуть руку и дёрнуть его к себе, вызвав воспоминания об их знакомстве.
-Не смотреть по сторонам - не самая удачная стратегия.- тихо проговорил брюнет, всё ещё прижимая Уолгрена к себе.
Время идёт, ничто не меняется. Люди остаются такими же, города стоят на прежних местах, самолёты опаздывают, а персонал хамит.
И только уснул в салоне первого класса Лотариус впервые. Он проспал почти весь полёт и времени вспоминать о физических законах, всевозможнох числах и холодной статистике почти не было времени.
-Хельсинки...
Произнёс кто-то вслух или пронеслось в его мыслях - Рунтер не стал разбирать. Пробираясь по салону вслед за Монсом, он думал об иронии судьбы. Его самое близкое и личное имя - Химмел. Каждый раз произнося его, люди по-немецки упоминают Небо. Он - часть неба. А небо - часть его. Но быть ближе к нему, чем остальные, Лотариус не рвался. Перед выходом на трап - как раз перед тем, как в глаза их ударило утреннее солнце - Лот поймал руку спутника и осторожно сплёл свои пальцы с его. Будто в предчувствии чего-то, чего сам пока не мог объяснить. Словно Монсу нужна была поддержка и он молча поспешил её предоставить...
-Zusammen...- тихо произнёс брюнет. Никто не услышал. Но это ему и не было необходимо.

 Отправлено: 22.06.10 03:28. Заголовок: Монс Уолгрен бродил ..

Монс Уолгрен бродил по аэропорту в поисках хорошей книги. Книга должна быть классическим произведением, не меньше. Книги двадцать первого века, для Уолгрена были чем-то слишком простым, банальным и не интересным. Как назло, в бутиках аэропорта продавались исключительно бульварные романчики, в которых сюжет оставался тот же, а книги отличались лишь измененными именами. Расспрашивая продавцов о чем-то вразумительном, половина из них смотрела на молодого человека квадратными глазами. Это круто раздражало Монса. Он совершенно не понимал, как можно продавать книги, и не знать классиков. Уолгрен ушел бы с пустыми руками, если б не покупательница рядом, которая заметила Августа Стриндберга. Милая женщина сразу предложила книгу разочарованному парню. Обрадовавшийся Монс готов был расцеловать женщину и сразу же приобрел первый том сочинений шведского прозаика. Интерес к книге был настолько развит, что он сразу же открыл книгу и стал на ходу ее читать. Вообще, это было самой плохой привычкой Уолгрена. Читая на ходу, он несколько раз задевал людей в аэропорту, и лишь, прерываясь на извинения, сразу же продолжал читать. Книга полностью захватила юного читателя. А потом, парень почувствовал знакомый до боли аромат, дыхание, от которого как казалось Монсу, никто бы не смог устоять.
- В этом весь я, никогда не смотрю по сторонам,- прошептал парень.
Они стояли возле одного из столбов с расписанием вылетов и прилетов самолетов. На пару, кажется, смотрели многие, но это вовсе не волновало молодых людей. Монс смотрел в эти самые глаза. Глаза пасмурного неба, в которых так и хотелось раствориться. Уолгрен протянул руку и нежно погладил щеку Лотариуса. Он мог бы так стоять столетиями, годами, часами, минутами. Неважно. Он любил этого парня всем своим сердцем. Ради него, он свернул бы горы и отдал бы свою жизнь. Не обращая на всех внимание, Монс подвинулся чуть ближе, и нежно прикоснулся своими губами к губам Химмела. Нежно, сладко, опьяняюще. Они еще не знали друг друга так хорошо, но кажется, им это вовсе не нужно было. Как было сказано ранее, они могли бы так простоять долгое время, но их отвлек приятный голос девушки-диспетчера, что на самолет, вылетающий из Стокгольма в Хельсинки, заканчивается регистрация. Они лишь улыбнулись друг другу, и пошли к выходу номер шесть.
В самолете, Монс видел, как сладко спит Лотариус. Он был похож на милого, сладкого мальчишку, которого так и хотелось поцеловать, погладить, приласкать. Но Монс держался. Он знал, что Химмел спит чутко. Читая свою книгу, в мысли сонного Уолгрена наглым образом вторглась Онтария. Он отчетливо знал, что Онтария изменилась, и то, что у нее, скорее всего, есть парень. А еще он не знал, как сообщить сестре, что у него есть любимый. Ведь она, наверное, и не подразумевала того, что ее брат нетрадиционной ориентации. Уолгрена это стало напрягать хуже обычного, правда, он так и не заметил, как веки стали тяжелыми и он погрузился в сон.
Спустя определенное время, парень открыл глаза. Стюардесса сообщила, что самолет вот-вот начнет снижение. Как быстро. Пятнадцать минут, и вот, заветные Хельсинки. Толкучка. Словно, стадо, люди стали выходить самолета. Нельзя подождать еще каких-то несколько минут. Монс снова начал закипать, но взгляд Лотариуса его мгновенно успокоил. Они взялись за руки, и вышли из самолета, спускаясь по трапу. Кто-то адресовал им негативный взгляд. Ровным счетом наплевать.
- Tillsammans.
Когда автобус подъехал к аэропорту, они вместе шли к входу. Несколько шагов, и перед глазами Монса появляются девочки-фанатки. Они окружили его, из-за чего связь между парнями разорвалась. Уолгрен лишь панически посмотрел на своего парня. А потом переключился на назойливых девочек. Фотографии, открытки, автографы, просьбы. Шум, гам. Он еще не привык к этому. Ему хотелось сейчас быть с любимым и все. Снова взгляд, взгляд молящий о помощи.

 Отправлено: 22.06.10 23:46. Заголовок: Тара любила самолеты..

Тара любила самолеты. Любила наверное потому, что боялась. С детства нестерпимо боялась высоты, впрочем, как и всего того, с чем удосужилась столкнуться позже, в более сознательной части своей жизни. Она давно заметила за собой такую странную манеру – бежать навстречу своим страхам с распростертыми объятиями, торжествовать над ними в случае победы, или горько умываться слезами в случае поражения. Основная проблема состояла лишь в том, что количество страхов не уменьшалось. Как только Онтарии удавалось победить очередную фобию, ее спешила заменить другая, не менее интригующая и интересная. Сначала это была проверка себя «на прочность» в юношеском возрасте, которая впоследствии переросла в привычку, и сейчас, в свои двадцать три, Тара могла утверждать, что эта особенность стала неотъемлемой частью ее самой. Этого тела, на семьдесят процентов состоявшего из воды, этой субстанции, разливающейся по ее венам, этой ткани, материи, обтянутой по его поверхности. Она была всего лишь телом. Понятие души Тара уничтожила в своем нутре еще четыре года назад вместе с умершим плодом.
Тогда многие поддерживали ее. Брат, как всегда, был рядом, также опорой был ее лучший друг Коул, без которого Тара сломалась бы уже давным-давно. Все боялись, что она потеряет любовь к жизни, но Тара преодолела и это препятствие. Она просто стала меняться. Что-то внутри нее мутировало, душа, заточенная в недрах ее внутреннего мира, будто покрылась стальным панцирем и навсегда приковала сама себя ко дну. Девушке казалось, что она стала сильнее, и пока она искренне верила в это, так оно и было.
Но сегодня она позволила себе немного расслабиться. Этот легкий трепет, заставлявший ее переминаться с ноги на ногу и постоянно нервно посматривать на циферблат часов, был приятным дополнением к ее общему состоянию. Чтоб на какое-то время отвлечься от томительного ожидания, Тара стала перематывать в сознании начало сегодняшнего дня. Этот день начался для нее еще в 2 ночи, когда она проснулась из-за какой-то необъяснимой тревоги, и больше не смогла заснуть. В последнее время Тара чувствовала себя не очень хорошо. Она не знала, связано ли это с новой беременностью, и по правде говоря, не хотела себе признаваться в том, что ей необходима помощь, чтоб разобраться со всем этим. Она была одинока в том, что никто из ее друзей-парней не мог поддержать ее в такой трудный момент. Все они знали о том, что ее бросил жених, но что может сказать парень девушке в таком случае? Скорее всего, он посчитает нужным «оставить ее одну и не тревожить», именно так и поступили они. Тара не винила в этом никого, ей действительно хотелось быть одной. Но сейчас, понимая, что встреча с братом приближается с каждой секундой, она все больше осознавала, что именно его поддержки ей сейчас больше всего не хватает.
Она занервничала. Голос диспетчера стал казаться каким-то смазанным, да и еще какая-то толпа голосящих девиц собралась неподалеку от нее и постоянно размахивала какими-то плакатами.
«Ну приехали. Дурдом на выезде, психи на природе!»
Онтария просто на дух не терпела фанатизма, не понимала его и отказывалась принимать. В детстве она хоть и увлекалась музыкой, но никогда не относилась к музыкантам или кинозвездам с фанатизмом, считая это уделом лишенных собственных талантов. И сейчас, когда в поле ее зрения попали эти неугомонные подростки, это вызвало у Тары волну раздражения. Она отвернулась и постаралась подумать о чем-то не связанном с происходящим. Например, о своей новой работе. Неделю назад она устроилась преподавателем французского языка в школу, где будет учиться Монс. Она не имела образования преподавателя, зато в совершенстве владела языком, а еще, кое-кто из администрации школы задолжал ей кое-какую сумму, поэтому устроиться на эту работу не составило для Онтарии большого труда. Параллельно с этим она планировала заняться переводами текстов, чтоб иметь сверхурочные. Вообще, планов было много, но как известно, в самый неожиданный момент, жизнь может примчаться к банке меда с половником дегти, так что Тара старалась не возлагать особых надежд на будущее, чтоб случае неудачи не сильно разочароваться в самой себе.
От размышлений девушку отвлек гудящий звук приближающегося самолета. Оказывается, погруженная в свои мысли, она совсем не заметила, как он приземлился. Таре захотелось подойти поближе, но тут неугомонная толпа истеричек с плакатами сдвинулась с места, в мгновение ока оказавшись поблизости, и каким-то образом поглотила ее.
«Кричите громче, девочки. Страна должна знать своих уродов!» - усмехнулась про себя Онтария и подняла глаза на выходящих из самолета. То, что она увидела, шокировало ее больше, чем если бы с неба неожиданно свалилось дерево. Ее брат, Монс Уолгрен, спускался по лестнице за руку с каким-то парнем. Фанатки ринулись к нему. Тара почувствовала, что будто приросла к земле. Как же много она пропустила!
«Да, наверное, стоит все-таки иногда включать телевизор.» - подумала она, прежде чем ее захлестнула волна противоречивых чувств. Девушка постаралась погасить в себе возрастающий гнев до тех пор, пока не выяснит наверняка, что е тут происходит.

 Отправлено: 24.06.10 17:04. Заголовок: Живи, скотина! Вой о..

цитата:

Живи, скотина! Вой от тоски, рычи от боли, если сильно припечет, но живи.

Иногда так бывает...
Стоишь на краю. Знаешь, что не пригнешь.
Стоишь и размышляешь, что бы случилось, если бы вдруг передумал.
Как будут реагировать люди на известие? Скоро ли узнают? Будут ли ругать за отсутствие, пока не узнали о судьбе? Будет ли им стыдно за ругательства после того, как узнают?

Лотариус был готов к этому. Но неожиданно уступил давлению фанаток, случайно выпустив из своей ладони руку Монса. Блондина тут же обступили девушки всех мастей и размеров, а Лот был оттеснён от него на расстояние метров пяти. Рунтер насмехался над ними. Он привык к популярности Уолгрена, но насмехался над пустоголовыми девчонками, что гонялись за его автографом. Какую часть его знала каждая из них? Хоть одна этой толпы способна представить, как разнообразен и невероятно многогранен его парень? Они даже не замечают то, что плещется во взгляде их кумира. Когда взгляд этот направлен не на них, а на него - странного одинокого и совершенно бессмысленного отпрыска богатого немца и его кукольно-красивой, но слабовольной жены. Собственная ничтожность не тревожила Рунтера. Гладя в лицо кумира всех европейских мечтательниц, он чувствовал себя другим. Нужным, важным, значимым. И готов был убить за эту иллюзию человеческого счастья.

Люди, по сути своей, бесчувственны.
У них нет ни грамма сочувствия. Ни миллиметра сопереживания.
Как куски фальшивого мяса.

В этот самый момент Лотар переключился на реальность и заметил панику в голубых глазах. Панику... Чувство, от которого он обещал себе оградить живого светлого человека. Решение пришло мгновенно. Ниоткуда. Как будто было принято заранее. Не им, а кем-то свыше. Он должен был. Защитить. Закрыть собой, если понадобиться. И не навредить, потому что Монсу они дороги. Для него они что-то значат, хоть брюнет и никак не мог понять, чем они заслужили такое отношение. Осторожно, но настойчиво он отодвинул ближайшую к себе девицу, а затем ещё одну и ещё, и ещё... Медленно продвигаясь всё ближе к Уолгрену, Лотариус безупречно изображал вежливость и идеально играл выбранную роль.

Они изображают чувства, чтобы другие бесчувственные куски хорошо думали о них.
Они сделают вид, что сочувствуют. Будут утирать пластмасовые слёзы, говорить красивые слова о "безвременно ушедшем". И думать, какой он идиот. И размышлять, не стоит ли последовать за ним. Чтобы больше никогда не притворяться.

-Прошу прощения, девушки, мистер Уолгрен опаздывает. Вам необходимо расступиться.- тихий голос, несмотря ни на что, был услышан всеми. Он внушал страх и производил нужное впечатление.
Неприметный, тёмный, ловкий. Тень. Идеальный телохранитель.
Испуганные девицы, невзирая на явное нежелание, дружно расступились, настороженно разглядывая фигуру, которую раньше просто не заметили, ослеплённые желанием быть ближе к кумиру.
-Попрошу поторопиться.- требовательно и громче произнёс Лотариус и последняя замешкавшаяся поспешно отскочила в сторону.
Нежно коснувшись спины Монса, Рунтер ободряюще направил его в сторону ожидающего их автобуса. Холодный взгляд приковывал девушек к месту и никто больше не посмел преградить им дорогу. Лот незаметно погладил родную спину и опустил руку.

Обычно в этот момент задумываешься, а стоит ли оно того?
И благо, если осознаёшь - не стоит.

Однако, теперь, когда перед глазами никто не мельтешил, он заметил кое-что поважнее. У автобуса стояла другая девушка. Действительно другая. В глазах её читалось замешательство и напускная холодность исчезла с лица брюнета. Врядли Монс согласится сказать сестре, что Лот - его телохранитель. Врядли если бы он согласился, эти умные глаза не заметили бы подвоха. Рунтер не знал, что делать. Он молчал и продолжал движение по инерции. Онтария - так её звали. Уолгрен не так много рассказывал о сестре, но достаточно, чтобы понять, насколько девушка дорога ему. Соответственно, и её мнение. Что будет, если она будет против? Насколько её мнение может повлиять на их отношения? ...

А если нет?

 Отправлено: 26.06.10 20:48. Заголовок: Знаешь, иногда полез..

Знаешь, иногда полезно бывает мечтать. Отдалиться от этого мира и уйти в себя, свои мысли. Придумать там какое-то новое измерение, где все счастливы и дела складываются так, как хочешь ты. У Дэстини не было времени мечтать. Бешеный ритм жизни, бесконечная учеба, непростая работа, пустоголовые студенты-ученики.. Даже прогулки по ночной Франции были для девушки не больше, чем способом найти вдохновение. Никаких мыслей о том, что могло бы быть. Дэс слышала от кого-то, что «в небе все по_другому». Может это был какой-то заумный философский фильм, а может чья-то мысль, оформленная как мудрая цитата. И теперь, глядя в крошечное самолетное окошко, Дэс видела облака и бескрайнее небо. Это определенно наводило на мечтательные раздумья и, закрывая глаза, блондинка представляла себе соломенное бунгало на берегу голубого океана, жизнь на райском острове, кокосы прямо с пальмы. Райская жизнь пожалуй, без суеты мегаполиса и общественных заморочек. Но дело в другом. Сейчас немка, прожившая почти девять лет во Франции летела в очередную интересную и необыкновенно оригинальную страну. То, что она находилась фактически на другом конце Европы от дома, Бауэр мало волновало. Отношения с семьей давно стали чисто символическими на уровне «здравствуй, спасибо, у меня все нормально», а общению с бывшими коллегами и приятелями расстояние не помешает. Дэстини всегда была одна, однако не была одинока. Она привыкла к большому скоплению людей вокруг, сближаться с которыми не стоило. В ее жизни было лишь три по-настоящему важных человека. Одного, вернее, одну из них она увидит буквально через пару часов; для других же есть круглосуточно доступный телефон. Остальные за бортом, они не имеют никакого значения.
У меня действительно все хорошо, я молода, я успешна, я счастлива..
Искусству самовнушения она научилась где-то на втором курсе университета, когда постоянные нагрузки выматывали, а подзаряжаться от розеток надоело. Вообще собственная «суперспособность» немало напрягало девушку. Она надеялась, что в Финляндии сможет перебороть свою неприязнь. Как можно жить, испытывая неприязнь к самой себе?
«Самолет начинает снижение; пожалуйста, отключите технику, пристегните ремни..»
Отлично, немного осталось. Скоро новая жизнь.
Самолет благополучно приземлился, Дэстини разобралась с документами, успела насмотреться на прочих путешественников и получила багаж.
Все-таки прекрасной идеей было заранее перевезти вещи.
Как и заранее приехать в Хельсинки, найти квартиру напару с Дженнифер и обустроить снимаемый новый_дом. Инициатором этой затеи была мисс Никсон, с которой Дэс была знакома около трех лет, вместе их свела очередная французская конференция, которые так любили созывать бывшие начальники. Если раньше ценились опытные учителя почтенного возраста, то теперь популярнее были молодые люди от двадцати. Просто кто-то сказал, что таким проще найти общий язык со студентами, а значит, вложить в их головы хоть какие-то знания. Остальные поверили.
Дэс удивило, что в дневное время в аэропорту было так мало людей.
Специфика страны, привыкай к новой жизни.
К выходу девушка направлялась неторопливо, глядя по сторонам. Поэтому, по закону подлости и сумасшедшего везения, Бауэр немало удивилась, почувствовав страшную боль в ноге. Босоножки на высокой танкетке, идеально гладкий пол, невнимательность - в результате немка подвернула ногу прямо в центре аэропорта. Висевшая на плече сумка, которую немка удержать не успела, полетела на пол. Книги по искусству, финские разговорники, блокноты с записями по истории искусства и учебными планами, дамская косметичка - все самое важное разлетелось по полу. Дэстини, готовая прямо здесь и сейчас разрыдаться от чудовищной несправедливости, закрыла глаза и попыталась успокоиться. Внутри все закипало, подвернутая лодыжка ныла - новая жизнь определенно начиналась хорошо.
Медленно досчитай до семи. Раз, два, три, четыре..
Вдох-выдох. Расстраиваться не стоит.

 Отправлено: 27.06.10 01:35. Заголовок: Яркие вспышки от мно..

Яркие вспышки от многочисленных фотоаппаратов поклонниц и поклонников, бесконечные автографы от которых устала рука, и улыбка. Без последнего – никуда. На всех фотографиях Монс Уолгрен улыбается, зная, что совсем скоро, поклонники выложат эти фотографии в интернет, а кто-то обязательно скажет: «а улыбается он через силу». А как по-иному? Долгий перелет, ночь без сна. Но кого это волнует? Если ты образ жизни богатых и знаменитых, ты обязан улыбаться. Мало кто задумывается, что от вспышек болят глаза. Ведь ни одни очки не спасают глаза при таком количестве ярких огней. А глаза потом устают и вечером, вместо книги на ночь, приходится капать глаза каплями и пить витамины. Те, кто думает, что быть знаменитостью легко – глубоко ошибаются.
Последний автограф, последняя улыбка для фотографии и вот оно. Спасение. Лотариус. Монс уже собирался взять его за руку, но Химмел притворился телохранителем. Зачем? Первый вопрос, который возник в голове молодого человека за такое большое время вместе. Уолгрен лишь на прощание помахал девочкам, на лицах которых было негодование, недовольство и отвернулся. Сейчас он сам находился в негодовании. Они направились к автобусу спокойным шагом, но мысли Монса не давали покоя. Уолгрен остановился.
- Стой,- внезапно попросил парень.
Ему было глубоко наплевать, видят ли их сейчас его поклонницы, но, как и в аэропорту Стокгольма, стоя за столбом, где находился монитор прилета и вылета самолетов, Уолгрен вцепился в жаркие губы Лотариуса. Словно проверяя, ничего ли не изменилось за последние несколько часов перелета, Монс целовал своего парня. Целовал жадно, страстно. Так, чтоб после этого их губы ныли еще час или два. После одного поцелуя, настал второй, после которого, с губ сорвался легкий стон наслаждения. Уолгрен не знал, смотрят ли за ними сейчас девочки, или снимает их камера аэропорта. Ему было ровным счетом наплевать. Он любил Химмела, и хотел, чтоб об этом знали все.
- Больше не гладь меня по спине, лучше просто поцелуй,- улыбаясь, прошептал Монс на ухо Лоту.
Обнимая Лотариуса, Монс Эрик Ула Уолгрен заметил ее. Свою сестру в ярко-желтом платье с многочисленными бусами. Он похолодел. Как же он так мог, совсем забыть, про сестру. Как себя вести, что делать? Он не составил план действий, мыслей встречи. Монсу стало не по себе. От этого, он задрожал. Нет, совсем не так, когда человеку холодно, а как-то по-иному. Схватив ладошку Лотариуса, парень направился к автобусу. Парень чувствовал, как его сердце делает вместо положенных восьмидесяти ударов секунду, все сто двадцать. Они шли. Десять шагов и он будет стоять рядом с сестрой. Уолгрен смотрел прямо на нее, крепко цепляясь за Химмела. В ее взгляде чувствовалось, что она начинает закипать от гнева. Это состояние мог прочувствовать только Монс. Пять шагов, и у него на лице внезапно появляется улыбка. Но теперь он избегает глаз Онтарии. Уолгрен лишь идет. Спустя тридцать секунд, остался последний шаг. Монс отпустил ладошку Лотариуса, чтоб обнять сестру.
- Тара,- лишь прошептал Монс, обнимая сестру,- как же я скучал,- на глазах появляются слезы.
Монс никогда не мог совладать со своими эмоциями. До этого времени он скучал по сестре, но это не так чувствовалось как сейчас. Обнимая сестру, он понял, что ничего страшного не произойдет. Они рассказывали друг другу все и понимали все с полуслова. Уолгрен почувствовал этот родной аромат, как же ему ее нахватало, Отпустив сестру, парень незаметно смахнул слезы.
- Онтария, это Лот. Лот, это Онтария,- и он замолк. Лицо Монса лишь тупо улыбалось.
Сейчас хотелось взять ручку и побежать к тем самым поклонникам, а еще лучше, позвать их сюда. Но, черт возьми, они, словно сквозь землю провалились. Проходила минута напряженной тишины. Закипающая Тара и обеспокоенный Рунтер. Это нехорошо.
- Тара, Лот мой парень. И, чтобы ты не сказала, мы будем вместе,- вдруг выпалил Монс.
Выпилив эту фразу, ему стало легче. Но расширенные зрачки Онтарии Уолгрен, ни о чем позитивном не говорили.

 Отправлено: 27.06.10 12:22. Заголовок: Есть категория людей..

Есть категория людей, которые в самолетах дрыхнут без задних ног, а на вопрос "а ты боишься летать?" либо специально запугивают еще не изведавших полета людей, либо простодушно удивляются "чего там вообще бояться?" К такой категории принадлежал и наш мистер Эвальд, который с географией был плохо знаком и считал, что Финляндия - это страна Санты, ледников и вечной мерзлоты. Однако когда перед самым снижением объявили климатические условия, Кай поперхнулся яблоком и посмотрел в окошко. Пасмурно, небо все в извилинах туч и обрывках солнца, и явно стоит ждать дождя. Отлично Хельсинки встречает, сразу проникаешься к городу расположением. А что? Чтоб не понаехали тут, понимаешь ли. Кай перекинулся дежурными фразами со стюардессой, очаровательно улыбнулся и попросил оставить номер телефона, что незамедлительно было проделано бойкой стюардессой на его ладони. Еще даже не ступил на землю обетованную, а уже связи приобретает - Эвальд довольно улыбнулся и посмотрел на цифры, которые оказались буквами "мой муж сидит впереди вас". Словно в фильме, с переднего кресла на Кая обернулся внушительного вида качок, и Эвальд поспешно начал делать вид, что листает карту Хельсинки. Мда, местные женщины податливостью и милосердием к приезжим не отличаются, вот уж впредь надо быть осторожным, это же тебе не Амстердам!..
Опечаленный провалившейся операцией под кодовым названием "сердцеед в хельсинки", Эвальд уж было хотел зайти в дьюти-фри и купить что ли коньяк для успокоения расшатавшихся нервов - старость, знаете ли, не радость - но опомнился, ведь его ждет преисподняя под милым названием школа. А там нужно быть начеку и обострить все реакции, никогда ведь не знаешь, что ждать от этих детей - Кай ухмыльнулся своей дебильной логике, ведь он психолог и прекрасно понимает, что во-первых, он и сам великовозрастный ребенок, а во-вторых, сближения с подростками ему всегда удавались немного лучше, чем сближения с дамочками, особенно в малознакомой стране. Лениво волоча свой багаж, Кай успел подумать прежде чем наступать на брошенное кем-то зеркальце и оглянулся в поисках его обладательницы (ну или обладателя, что было бы крайне неприятным открытием для пуританина в этой области).
И - carpe diem! - узрел сие чудо. Барышня лет двадцати-двадцати пяти, с оочень недурной наружностью, болезненно морщащаяся, и калейдоскоп вещей вокруг нее. Кай с благодарностью посмотрел на потолок аэропорта, закрыл глаза, сжал кулак и, совершив обряд благодарности Небесам или Санте Клаусу, смотря кто тут у них в Финляндии, и кинулся, как благородный джентельмен, на помощь даме в беде. Наклонился и начал собирать жизненные мелочи, которые девушки всегда пихают во все карманы сумок, и вечно так долго роятся в ней, и вечно все теряют. И при этом остаются верны этим самым сумкам - нет чтоб по карманам расфасовать, это же удобнее во сто раз! Но логика девушек всегда была камнем преткновения для Эвальда.
- Суперловкость, платформа и скользкий пол - неудачное сочетание для... - аккуратно опущенное "блондинок" - столь очаровательной девушки. О, искусство во Франции в 20 веке... Пикассо, о гений.... - старательно выговаривая окончание слова "гений" и сомневаясь, а был ли Пикассо в 20 веке и вообще во Франции, Эвальд сложил книги стопочкой и протянул девушке. Деликатно сложил косметику в косметичку, стараясь сделать это побыстрее, и снова протянул девушке с легкой улыбкой а-ля "полуухмылка такого себе самоуверенного типа". А девушка действительно ничего, немного странная, как на Кая, и тоже напишет какой-то бред на руке вместо номера... о черт, надеемся, она не успела прочитать то, что было написано крупным почерком на тыльной стороне Эвальда?

 Отправлено: 27.06.10 13:45. Заголовок: Почему она всегда сч..

Почему она всегда считала именно до семи? Некоторые цифры преследуют тебя всю жизнь. Для Дэстини таким «счастливым спутником» была семерка. Родилась она в седьмом месяце - в июле, в годе рождения есть эта цифра, ее группа в художественном училище была первой_дробь_седьмой. Что говорить о том, что воскресение (или «Седьмой Великий День когда можно отдохнуть-или-просто-отоспаться») было самой любимой частью недели? Если думать о практической стороне вопроса, семерка несомненно очень удобна. Все считают до десяти или до пяти, но в первом случае это занимает слишком много времени, а во втором не успеваешь успокоиться и прийти в себя. В конце-концов, это необычно. Дэст любила оригинальность, а до семи не считал больше никто.
..пять, шесть, семь. Семь.
Открыть глаза, улыбнуться миру, сохранять радостный настрой.
Однако увиденная картина лишила девушку дара речи еще на несколько секунд. У ее ног ползал, в прямом смысле этого слова.. кто-то. Единственно, что поняла немка - этот персонаж вроде как ее вещи собирает. Молодая фрау чуть не заорала от ужаса. ВЕЩИ! Осознав, что она находится в аэропорту, вокруг хоть и понемногу, но ходят люди, а она так неудобно заняла собой и своим багажом n-ное количество квадратных метров, Бауэр кинулась собирать любимые книги. Загадочный помощник оказался приятной наружности молодым человеком, щебетавшим длинные предложения по-английски. Благо, в школе Дэст хоть чему-то научить смогли.
- Вообще-то со мной такое редко происходит. Ну, иногда может быть. Но не в финском аэропорту в светлое время суток на глазах почти у сотни людей!
Что за бред ты несешь, безумная?..
Решив окончательно не падать в яму дур при новом незнакомом, Дэстини заткнулась и стала молча принимать из рук парня книги, косметику и еще книги. Помощник же явно желал пообщаться.
- Пикассо был испанцем, - уточнила Бауэр. - Но действительно долгое время прожил во Франции. И умер там же, примерно в годы творчества The Beatles.
Плюс один в мою пользу, я все еще не глупа.
Парень, кажется, поймал одобрительный взляд на своей футболке. На фина он был не особо похож, видимо, турист. Дэстини слышала о популярности Финляндии среди туристов-оригиналов. Сама же девушка предпочитала быть туристом где-нибудь вблизи моря.
Кажется все вещи были собраны, и молодой человек потер шею. Непроизвольно глянув на его руку, Дэстини заметила какие-то то ли символы, то ли буквы, которые явно пытались стереть да, видимо, не удалось. Приглядевшись, немка смогла прочитать кусочек фразы, так как незнакомец поспешил спрятать руку.
- Мой муж? Неужели вы замужем?
Девушка улыбнулась самой что ни на есть произвольной издевательской улыбкой. В глазах же, однако, продолжали плескаться недоумение и заинтересованность. Надо же как-то знакомство начинать, верно?

 Отправлено: 27.06.10 20:50. Заголовок: Жизнь устроена так, ..

Жизнь устроена так, что если ты кинешься кому-то помогать, особенно миловидным блондинкам, они либо высокомерно посмотрят на тебя, либо проигнорируют, либо просто начнут издеваться, мол, выискался тут, добрый самаритянин. И в этот момент Эвальд чувствовал себя именно так, как будто это он, задумавшись, подвернул ногу на идеально гладкой поверхности, да еще и вставляет едкие замечания, да еще и издевается, причем, заметьте, не пытаясь скрыть ехидного тона, как будто это ему больше всех нужно. Кай уже хотел было совсем распрощаться с язвительной девицей, которая вдобавок, как назло - да, сегодня не твой день, чувак - увидела надпись на ладони. Не рассыпаться же здесь, в аэропорту, перед блондинкой, мол, знаете, я хотел закадрить девушку, но она оказалась такой же острой на язык, как и вы, правда более милосердной, и она предупредила, что есть возможность нехороших последствий, если я захочу приударить за ней - но все же Эвальд решил не отступать и сыграть в этом полушутливом спектакле роль придворного шута - обличье, в котором ему было комфортнее и удобнее всего.
- Вы так отзываетесь о людях, будто они по сравнению с вами - никчемные смертные. - фыркнул Кай, потихоньку начиная двигаться вперед. Если подумать, то это именно для Кая люди вокруг были теми самыми простыми смертными, ведь он все таки обладает аномальной силой для простого человека. И тут мужчина украдкой взглянул на блондинку. Не ведет ли она себе так, будто...тоже имеет туза в рукаве, и даже не пытается блефовать? Но нельзя ведь и так прямо спросить "а вы случайно не направляетесь в школу номер одиннадцать, обучать непутевых мутантов?" А тут еще и выяснилось, что чертов псих Пикассо не француз, однако, 1:0 в твою пользу, парень, она заценила Битлов! Можно будет на почве музыкального пристрастия построить неплохой роман... стоп, опять ты со своими далекоидущими планами. Сегодня созвездие Казановы не в том обороте, чтобы сражать наповал, поэтому умерь свой пыл. А вот с ответом на "вы замужем?" пришлось поимпровизировать.
- О да, мой Франки стоит у аэропорта и встречает меня, сегодня мы поедем в загородный дом, устроим гей-пати-оргию. А вы что думали? Финляндия продвинутая страна! - глядя на выражение лица девушки, Кай откровенно расхохотался, почувствовав, что напряжение спало. - Я даже не женат, и поверьте, не хочется. Просто произошел неприятный инцидент в самолете - одна симпатичная стюардесса оказалась дикой стервой. Ну, вы понимаете. Отшила, написав вместо номера сие послание предкам. - многочисленный взгляд и снова полуухмылка. Вдаваться в подробности своего горького поражения Каю не стоило, вдруг она действительно посчитает его геем, или извращенцем, или просто лузерским ботаником. Хотя что-то он сегодня слишком много думает о том, что о нем в свою очередь, подумают. Парень, верни свое самодовольство и наслаждайся моментом, за окнами - нет сугробов высотой в два метра, погода опупенная, рядом с тобой идет красивая девушка, действуй, получай удовольствие! Кай протянул руку девушке и с дружеской улыбкой произнес: - Мистер Эвальд, старший научный сотрудник, почти доктор психологических наук. Для вас, Кай.
Вместо удачливости судьба послала мне сегодня болтливость и навязчивость. Распрощаться с этой дамочкой, и поехать спокойно в школу. Хотя, нас вроде встречать должны. Или нет? Или все же да? Черт, где здесь можно покурить-то?

 Отправлено: 27.06.10 23:58. Заголовок: "Никчемная полов..

"Никчемная половина семьи - это ты, Тара."
Кто-то словно стукнул ледяным кулаком по затылку. Эти слова снова всплыли в воспоминаниях едкой дымкой. Онтария давно хотела запрятать этот дурацкий эпизод из прошлого подальше в недры своего подсознания, но как бы они тому ни противилась, он всплылал на поверхность каждый раз, когда она испытывала разочарование. В ком-то, либо в самой себе.
"Никчемная половина семьи - это ты , Тара."
Мама повторяла эту фразу несколько лет, начиная с тех пор, как Таре исполнилось тринадцать, и плоть до последнего дня перед тем, как ее увезли в психиатрическую больницу. Эти слова настолько въелись в само ее существо, что порой Таре казалось, что воспроизводя их в своем разуме, она слышит мамин голос наяву. Будто кто-то высек эту фразу на обратной стороне ее черепной коробки.
Она стояла обездвиженная не в силах вымолвить ни слова. Где-то неподалеку верещала та самая толпа фанаток, но взгляд девушки был прикован к брату. Монс вместе со своим... гхм... другом, не замечая ее, шли, не переставая покрывать друг друга нежными взглядами и поцелуями. Тара почувствовала, как ее ступни будто вросли в асфальт. Так много всего изменилось... Она просто не была готова. Он уезжал ее братом, а вернулся совесм другим человеком. Теперь у него есть все, а у нее - только он.
И все эти фанатки... Конечно, Тара знала, что Монс всегда был весьма увлечен музыкой и делал в ней большие успехи, но никак не подозревала, что он станет популярным и спустя год обзаведется фан-клубом и прочими привилегиями, которыми обладают звезды. Она всегда относилась к подобного рода деятельности со скептицизмом, и сейчас, отчаянно стараясь убедить себя в том, что выбор брата следовало бы уважать, с отвращением признала, что становится похожа на собственную мать. Ей во мгновение ока стало невыносимо трудно принимать брата таким, какой он есть. Таким, каким он стал.
Она чувствовала себя ничтожеством. Нет, она не завидовала ему. В ее душе сейчас была буря, сплетенная из совершенно разных эмоций и чувств. Ей потребовалось несколько секунд, чтоб расстаивть все по местам.
Так, посомтрим-ка, что тут.
Злость?.. Нет-нет, не то. Это нечто более агрессивное. Ярость. Да, именно ярость, вздымалась горячей лавой, готовой вылиться в следующую секудну в виде многочисленных рукоплесканий и возгласов. Вообще-то Онтария любила драматизировать, и любую сцену нередко превращала в театральную, но сейчас, это был явно незаурядный случай, требующий незаурядной реакции.
Но.... Дальше. Разочарование. Оно занимало добрую треть соженных ее организмом нервых клеток за последние десять секунд. Она была удивлена, и удивлена неприятно. Наблюдая за тем, как парни приближаются к ней, разум девушки лихорадочно перебирал варианты реакции на их поведение. Но разочарование повлекло за собой грусть, а грусть - некую меланхолию. Обиду. Закрытость. Непонимание. И...
Любовь?...
Да, черт побери, она все равно любила этого засранца. Каким бы он ни был и как бы он не изменился, он всегда был и навсегда останется частью нее. Лучшей частью.
- Тара, как же я скучал.
Ее заключили в обьятия. Девушка немного покачнулась, поколебавшись миг. Ее взгляд был прикован к лицу Монса, но боковым зрением она прекрасно улавливала то, что творилось на лице его спутника. Она пыталась угадать его мысли.
- Онтария, это Лот. Лот, это Онтария.
Она отстранилась от Монса и тепреь уже в открытую глянула на парня. Он был на порядок выше нее, поэтому этот пока спокойный, но предостерегающий взгляд из-под бровей казался еще более уничтожающим. Тара сохраняла молчание. Она знала, что Монс понимает, что такое ее поведение не предвещает ничего хорошего. Чем дольше она молчала, тем громче она будет кричать потом.
- Тара, Лот мой парень. И, чтобы ты не сказала, мы будем вместе.
Как себя повести? Что сделать?
- Привет, Лот. А я - сестра Монса, и что бы он ни сказал, я все ранво имею контроль над его жизнью, - это было сказано с некой долей иронии в голосе, но также в нем присутствовала и нотка угрозы. Они оба поняли, что она имела в виду.
Она протянула руку и молча кивнула в знак приветствия.
Онтария почувствовала себя ненужной. Не имеющей никакого значения в жизни собствненого брата.
"Никчемная половина семьи - это ты, Тара."

 Отправлено: 28.06.10 17:39. Заголовок: Вообще Дэстини счита..

Вообще Дэстини считала, что человек должен жить сам для себя. Ну как можно устраивать жизнь другим во вред себе? А как же элементарная любовь к своей персоне? Такое явление как излишняя самоотверженность фрау Бауэр решительно не понимала и не принимала. Помочь в какой-то ситуации - да, возможно, если ты в силах сделать это. Опять же, не ущемляя интересы и права себя любимого. Истории невероятного самопожертвования, которыми переполнены дневные ток-шоу для домохозяек или тех, кто прогуливает работу, наводят на Дэст тоску. Кто знает, может их помощь вовсе не бескорыстна? Тогда зачем кричать о том, что ты святой потому что помогаешь всем, кто нуждается в этом?
Вот и сейчас девушка молча рассуждала о том, почему этот молодой человек кинулся ей помогать. Есть ли в данной ситуации какая-то выгода для него самого? Мысль о том, что он «просто проходил мимо и решил остановиться чтобы собрать раскиданные какой-то неадекватной особой шмотки» Бауэр отмела сразу. Но, в любом случае, она рада, что любимые книги снова лежат на своих местах в дорожной сумке, рядом стоит приятной внешности мужчина, и он, черт возьми, идет рядом и разговаривает с ней!
- Никчемные смертные? Нет, это слишком даже для меня.
Знал бы ты, насколько Я никчемна по сравнению с ними, с тобой, со всеми..
Дэстини с благодарной улыбкой посмотрела на молодого человека:
- И, кстати, спасибо за помощь. Без вас я бы не справилась.
Самодовольная улыбка почти заставила Бауэр пожалеть о любезности. Но зато про его замужество ты хорошо придумала, нет никаких возражений. Надо обязательно записать и не забывать использовать при каждом удобном случае.
- ..устроим гей-пати-оргию.
Лицо девушки начало вытягиваться с неимоверной скоростью, казалось, что ее светлые брови сейчас покинут свое законное место, а глаза просто вывалятся из орбит. Сделав непроизвольный шаг назад, Дэст ударилась ногой о собственный чемодан и чуть заметно поморщилась.
А теперь быстро прощайся, вали к выходу и бегом домой!
Однако, новый знакомый громко расхохотался, и Дэст поняла, как сглупила. Оправдать ее мог только чрезмерно правдивый тон молодого мужчины. Все понятно, это всего лишь последствия неудачной попытки подкатить к девушке. Во взгляде девушки пару секунд словно читался немой вопрос «ты неудачник?».
Девушка аккуратно пожала протянутую руку.
- Кай. Какое необычное имя, - Дэстини улыбнулась, вспомнив популярную датскую сказку. Знакомых с таким именем у нее точно еще не было.
Он еще и психолог. Детка, это определенно твой день. Записаться к нему на парочку личных сеансов для укрепления межличностных отношений, чтоли?..
- Дэстини Бауэр, искусствовед, свободный художник.
Про работу учителя она принципиально не стала ничего говорить. В последнее время это не слишком престижно, да и впечатления особо не произведешь. Нащупав в заднем кармане джинс пачку Данхилл, Дэст подумала, что хорошо бы уже выйти на улицу и удовлетворить потребность организма в никотине. Только не на глазах у Кая, врядли он оценит.

 Отправлено: 02.07.10 17:25. Заголовок: Не собака, не волк… ..

цитата:

Не собака, не волк… Он сплошное «не». Если бы он смог понять, кто он…

Монс остановился и заставил Лота последовать его примеру. И поцеловал. Заботясь о его репутации, Рунтер должен был посмотреть, видят ли их его поклонницы. Но не посмотрел. В этот момент ему не хотелось разбирать свои действия на причины и последствия. В этот момент он отвечал на поцелуй своего мальчика так, как будто это была их последняя возможность. Как будто больше не представится случая. Как будто больше они никогда друг друга не увидят. Лишь подумав об этом, Лотариус на секунду замер. А потом обеими руками прижал блондина к себе ещё крепче, держа его за спину так, словно он собирался сбежать. Если бы остатками сознания он ещё не контролировал себя, объятья могли бы задушить Уолгрена. Отвечая на поцелуй с той страстью, которой от него и ожидать не могли, Лот скользил руками по спине любимого. И пусть хоть мир треснет...

Лишь когда Монс чуть отодвинулся, Рунтер ослабил хватку и уткнулся губами в его висок, пытаясь восстановить дыхание.
- Больше не гладь меня по спине, лучше просто поцелуй,- тихий шепот блондина заставил его вздрогнуть и вернуться к реальности.
Но в этот самый миг вздрогнул и сам Уолгрен. Лотариус понял, что и он, наконец, заметил её... И, схватив его за руку, Монс пошёл навстречу своему страху. Лот видел это - рука любимого заметно подрагивала, продолжая сжимать ладонь Химмела всё сильнее. Рунтер не обращал внимания на боль, пульсирующую в сжимаемой конечности. Он продолжал своё иннертное движение по заданной плоскости. А потом тёплая родная рука исчезла из его ладони и Лот стал свидетелем нежных родственных объятий. Реальность стала меркнуть, уступая место странным картинам услужливого воображения...

Маленькому Лотариусу 5. Пустая белая комната. Кровать, стол, окно. И всё. Испуганная медсестра появляется лишь на несколько секунд. Ставит привыкшему ко всему мальчику укол и спешит удалиться. А он снова с трудом взбирается на подоконник и, прислонившись к холодному стеклу, разглядывает скучный зимний пейзаж. Маленький солёный осколок души появляется из уголка детского глаза и, проложив дорожку по бледной щеке, исчезает в его светлой рубашке...
Странному Лотариусу 13. Полутёмная комната, в которой есть всё, о чём может мечтать ребёнок. Дверь заперта на замок. Кто-то стучит в неё, но, не получив ответа, молча уходит. Долговязый подросток лежит на полу и смотрит в высокий потолок, на котором отражаются фонарные блики из-за единственной неплотно прикрытой шторы. В его голове нет ни единой мысли. А вокруг никаких звуков. Ничто не изменилось. Только души больше нет. Ни одного осколка...
Повзрослевшему Лотариусу 18. Улица. Светлая, людная, яркая. И он - тёмный, странный, окруженный аурой одиночества. Наполовину сирота. Почти не знавший умершую мать, но потерявший какую-то важную часть себя. Оказывается, ему было, что терять. Да только, по сути, не изменилось-то совершенно ничего. Кроме мыслей... Теперь одиночество не было чем-то обыденным и должным.

Тряхнув головой, он наткнулся на внимательный взгляд Онтарии. У Монса всегда была сестра. Он не был один. Он не чувствовал того, на чём вырос Лот. И Рунтер по-настоящему благодарил небеса за это. Почувствовав, что ему срочно необходимо что-то сломать, Лотариус убрал руки за спину и сжал кулаки до белых костяшек. Однако, на лице его мелькнуло некое подобие улыбки и лицо стало чуть мягче, чем обычно.
-Здравствуй, Онтария. Я ценю ваше мнение и буду рад, если когда-нибудь все мы сможем стать одной большой семьей. Но, что бы ни говорили вы оба, я сам уйду, если пойму, что твоему брату так будет лучше...- сделав маленький шаг, Химмел с усилием расслабил руки и провёл ладонью по руке Монса от локтя к запястью и снова перевёл взгляд прямо в глаза новой знакомой. -И меня не сгонит даже конец света, если это будет не так.
По ровному тону невозможно было догадаться о наличии каких-либо эмоций у говорящего. Но в серьёзности слов сомневаться не приходилось. Он был в них уверен. Полностью.

цитата:

— Как заживают ваши раны? — Не заживают.